Когда ньера поспешно удалилась замывать подол, ларра недовольно прошипела вслед:

— Сссует сссвой носсс куда не просссят!

Хотела шикнуть на вредную кошку, подумала… и не стала. Ибо целиком разделяла её чувства.

Холт появился ближе к ужину. Сообщил мне: «Принёс», и удалился в свою комнату, плотно прикрыв дверь. Я ответила тем, что, когда муж зашёл ко мне перед ужином, дабы проводить в столовую, высказала сожаление, что он не сказал мне, с какого ящика с документами начать, — я могла бы, не теряя времени, приступить к работе.

За ужином я узнала, что, оказывается, Рейн уже успел побывать в порту и на оптовом рынке — присматривался к ценам. Разговор свернул на проторенную колею — торговлю, о которой говорить в Таристе обожали все, от пятилетних малышей до дедков с тяпками в огородах с тыквами…

Заклинание «меридиан» было хитрой штукой. Оно создавало магический компас в пределах ограниченного пространства, формируя пересекающую амулет по диагонали стрелку, показывающую на север. Понятно, что через абсолютно любую точку пространства проходит какая-то из идущих от Южного до Северного полюса вдоль земной поверхности дуг — меридианов. И куда ни помести медальон, под каким углом ни наклони — всегда найдётся меридиан, проходящий через центр амулета. И вот этот кусочек линии внутри медальона после наложения заклинания начинал светиться. Северный конец синим, а южный — красным.

Колдовать предстояло в полночь. А пока я сидела с ногами на кровати и под присмотром любопытной ларры проговаривала в пятый раз слово за словом длиннющую формулу, чтобы не споткнуться в решающий момент.

Закончив с нестандартной лингвистикой, постучалась к Холту — надо же заранее хоть на медальоны посмотреть? Я забыла сказать насчёт формы, надеюсь, он не сердечки купил? Хотя Холт с сердечком на шее — это что-то из области запредельно невероятного.

Муж, одетый в серые полотняные штаны, шёлковую рубашку и мягкие домашние туфли, при моём появлении поднялся из кресла, где читал книгу.

— Что-то нужно, Сита?

— Да. Я хотела взглянуть на медальоны.

— Пожалуйста, — взял с тумбочки и протянул небольшой замшевый кошелёк.

Бросила на Холта короткий взгляд — корректен и сдержан до невероятности. Плохо, когда обращение так меняется — то тепло, как было ночью, то снова холодно. Проще уж холодно всё время. Что ж, пусть будет так. Коротко кивнув, повернулась к двери и, не глядя, что в мешочке, вышла из комнаты.

Рассчитала я верно. Холт двинулся следом. Похоже, хотел сам увидеть мою реакцию на покупку. Мне, само собой, тоже было любопытно, что он там нашёл. Но демонстрировать интерес я не собиралась из принципиальных соображений. Попросту говоря, из вредности. И всё же, присев на край кровати и перевернув мешочек, из которого выпали два сияющих белых овала, — ахнула. Платина, да ещё с инкрустацией небольшими бриллиантами! Похожие — и разные. На одном — сплетенные инициалы «Р» и «X», на другом — «С» и «О». И каждый на длинной, непростого двойного плетения цепочке. То есть он ещё умудрился успеть сделать медальоны под заказ! Но сколько же такое стоит? Подняла на мужа глаза. Тот чуть прищурился:

— Подойдут?

Подойдут. Точно подойдут. Такое удержит — и намертво — самое сложное заклинание. А может, и не одно. Кстати, магическая восприимчивость предметов четко коррелировала с их ценой. Возможно, люди интуитивно ценили выше то, что могло нести более мощный магический заряд, — благородные металлы, крупные драгоценные камни чистой воды. Второй вариант, что магии «льстили» внимание и вложенные средства и она липла к дорогим вещам, тоже обсуждался. Хотя в шутливом тоне — немыслимо же признать, что у магии есть нрав, вкусы и самолюбие?

Но, возвращаясь к амулетам, муж нашёл не просто лучшее из возможного. Его покупка была превосходна. Вещи дороже и красивее, чем та, что я держала сейчас в ладонях, у меня не было никогда. Что же, постараюсь вложить в медальоны столько, чтобы оправдать затраты.

Попросив у Рейна помощи, вынесла на свободное место у кровати тумбочку. И начала её поворачивать, добиваясь точной ориентировки краев по сторонам света. Когда начну магичить, заниматься этим будет некогда. Мне предстояло обойти каждый из будущих артефактов по кругу три раза, держась к ним лицом, и зачитывать куски формулы, обратясь сначала на восток, потом на юг, потом на запад и, наконец, на север. А тумбочке предстояло стать неоценимым подспорьем в вопросе моей правильной ориентации.

Холт попросил разрешения остаться посмотреть. Я кивнула. Пусть. Имеет право. Только попросила подождать несколько минут в кабинете — когда зачаровываешь металл, лучше не носить металла на себе самой. То есть переодеться в платье без крючков, на тесёмочках, расколоть волосы и снять туфли с пряжками и набойками.

Через пять минут я была готова — босая, в старом платье наперекосяк. Ничего, переживу ироничный взгляд патрона. Так нужно для магии…

Мне понадобился почти час, чтобы зачаровать оба амулета. Проблема была не в том, чтобы обойти два раза тумбочку по кругу, чётко выговаривая странно звучащие, непривычной артикуляции слова с ударениями и паузами в неожиданных местах. Сложность состояла в том, что я старалась вбухать сил столько, сколько была способна, выкладывалась по максимуму… и энергия уходила из меня, словно я теряла кровь, а не магию. На середине второго заклинания я поняла, что переоценила свои возможности, — но прерываться было поздно. Буду тянуть… тянуть…

При повороте на запад меня повело. И тут прямо с пола на плечо скакнула ларра:

— Восссьми немношшшко. Молоком отдашшшь…

Я молча кивнула. Оказывается, ларры могут делиться магией — кто бы подумал! Наверное, эта сильно соскучилась. Или сильно проголодалась…

Доведя заклинание до конца, я выдохнула: «Всё!» — и банально рухнула на пол.

— Тебе необходим ассистент — ловить, — сидящий в кресле рядом с кроватью Рейн поморщился. — И часто ты так… падаешь?

— Ты посмотрел, что вышло? — решила пропустить я подколку мимо ушей.

— Нет. Ждал тебя.

— Ну посмотри! И мне покажи.

Рейн открыл один из медальонов. Внутри, рассекая крышечку пополам, ярко горел красно-синий луч. Муж заинтересованно стал крутить амулет в ладони — так, эдак, под углом. Развернул перпендикулярно к земле, добившись того, что лучик почти схлопнулся в точку, — но ориентация сохранилась! Раскрыл второй медальон — то же самое. Начал вертеть оба вместе, глядя на параллельные светящиеся линии.

Потом прищурился на меня:

— Трудно пришлось, да? Но скажи, Сита. Ты поместила заклинание в крышки. А что ты хочешь сделать во вторых половинках?

Я отвернулась, чувствуя, как предательски горят уши. Ведь ясно, что для компаса хватило бы просто золотой монеты. А я попросила нечто из двух половинок… и он это понял. Ладно, отвечу честно:

— Мало знать направление, Рейн. Надо иметь точку отсчёта.

— Точку отсчёта?

— Да. Потому я и попросила купить два медальона, а не один.

До него дошло очень, очень быстро.

— Ты хочешь стать моей точкой отсчёта, Сита. Так?

— Да, якорем. Но не уверена, что смогу.

— Почему?

— Помнишь, как ты нашёл меня на полу, после того, как я колдовала для Соль? Это — первая причина.

— Понял. Тебе это будет дорогого стоить. А вторая какая?

Я промолчала. Сейчас мне пару суток восстанавливать силы. Пока неактуально.

— Сита! Какая вторая?

— Мы должны быть близко, очень близко в момент наложения связи.

Говоря, я смотрела ему прямо в лицо. И видела, как он сглотнул.

Непонятная реакция. Но на восторг никак не похоже. И отреагировал Холт непонятно:

— Засыпай. Я посижу рядом, пока ты не уснёшь… Потом пойду к себе.

Утром я проснулась в гордом одиночестве. Взяла на руки Соль — покормить. Ларра, ожидая обещанного, тёрлась у ног.

— Ссэнасс, спасибо, что вчера помогла. Но я не знала, что ларры могут давать магию.